Еще один год окончился, еще один начинается.
Он перед нами, как белый лист, на котором ничего еще не написано. Что же будет написано или, вернее, что мы сами на нем напишем? Чего мы хотим, чего каждый из нас ждет от этого таинственного будущего?
В ответ на это кто-нибудь, возможно, пожмет плечами и скажет: «Глупый, ненужный вопрос! Разве что-нибудь зависит от нас? Разве нас о чем-нибудь спросят, примут во внимание наши надежды? Разве опыт ушедших, канувших в небытие лет не убеждает, что каждый из нас – всего лишь микроскопический и легко заменяемый винтик огромной и безличной машины? Разве есть кому-нибудь дело до других? И не лучше ли отбросить все пустые мечты и желания, поступив так, как поступают миллионы людей в новогодний вечер: выпить, повеселиться, пошуметь и этим хмельным весельем заглушить несносный бой часов? Что будет – то будет, нечего об этом думать: прожили год, проживем и другой. Только бы без громких фраз, пустых надежд и никчемных мечтаний!»
Так рассуждает, так чувствует огромное большинство людей, и чем больше проходит времени, тем очевиднее становится бесчеловечность систем, в которых каждому из нас приходится жить, тем сильнее соблазн не думать, не надеяться, не мечтать, а погрузиться в маленькое тепло личной жизни и предоставить заполнение этого белого листа кому-то или, вернее, чему-то другому – тому, что все равно ни о чем нас не спросит.
Об этом сказал когда-то во всем разуверившийся поэт: «Сердце тайно ищет гибели, тихо просится на дно»*. (* Из стихотворения А.А. Блока «Обреченный» (1907). Следует: «Если сердце хочет гибели, тайно просится на дно»).
И как ни странно, но именно об этой гибели, об этом дне напоминает так часто наше тяжелое новогоднее веселье. И потому так трудно, преодолевая шум этого невеселого веселья, довести до сердца скептика другой вопрос: «А что, если это не так? А что, если все подлинное, все самое глубокое и значительное в мiре совершалось лишь тогда, когда именно человек, а не безличная машина, решал всем наперекор, что белый лист – это вызов ему, когда, преодолевая сомнение и страх, лень и отчаяние, в какую-то непостижимую минуту свободно и мужественно принимал этот вызов?»
Что это – риторика? Благочестивые прописи? Совсем нет. Ибо только в этом решении человека и раскрывается, пожалуй, та правда о мiре и жизни, про которую нам с детства внушали, что она-то и есть неправда!
Нам твердили о «процессах» (экономических, исторических и т.п.), о «законах природы» (вечных и неизменных), о «научно обоснованной», на всех весах проверенной идеологии и главное – о том, что мы – ничто и весь смысл нашей жизни в том, чтобы до конца с этими процессами слиться, безоговорочно эти законы принять, целиком этой идеологии подчиниться.
Но стоит на минуту остановиться, задуматься, отбросить эту чуть ли с молоком матери вошедшую в нас пропаганду, и открывается, что все наоборот. Что по-настоящему живет и запоминается и действует в мiре только то, что от свободной человеческой личности, от ее совести, мужества и решимости. Что по-настоящему прозвучали и продолжают звучать в мiре только те голоса, которые считались заглушенными навеки. Что по-настоящему влияют на мiр только те, кого называли врагами «поступательного движения истории», безумцами и преступниками.
Откуда сегодня звучат их голоса? Из психиатрических лечебниц, куда загоняют насильно, из ледяного молчания лагерей, из тюрем, из подполья – из непобедимой, непреодолимой, вечно торжествующей свободы человеческого духа.
Про тех, кто всерьез, раз и навсегда приняли слова, сказанные две тысячи лет назад: И не бойтесь убивающих тело, души, же не могущих убить (Мф. 10:28).
Если что-нибудь доказывают ушедшие в прошлое года, весь опыт нашей страшной эпохи, то именно это: по-настоящему побеждает только тот, кто отказывается быть винтиком, кто сбрасывает с себя рабство, фальшивые догматы и доктрины, кто изнутри выбирает свободу, преодолевая в себе привычный липкий страх.
И если в эту новогоднюю пору, вглядываясь в белый лист перед собой, мы вспомним, что от каждого из нас реально зависит, чем будет он заполнен; если поймем, что в мiре не пропадает ни одно слово правды, ни одно дело любви, ни одно проявление мужества; если в нашей душе, укрепленной молитвой, верой, надеждой и любовью, зазвучат радостные и вечные слова Христа: Мужайтесь: я победил мiр (Ин. 16:33), то войдет в нас и та сила духа, что одна только способна побеждать.
«С Новым годом, с новым счастьем!» – этими словами принято приветствовать друг друга в новогоднюю ночь. Но если ударение в них падает на «новый», т.е. на обновление, ожидаемое от будущего, то именно о мужестве, о высвобождении духа, о прорыве к внутренней свободе надлежит подумать нам в эти новогодние дни. В мiре все очевиднее нарастает борьба между тем, что обезличивает людей, лишая их всякой надежды на будущее, и непобедимым человеческим духом, который один, без всякой земной помощи торжествует над силами зла. В этом смысл новогоднего приветствия.
Печатается по изданию: Протопресвитер Александр Шмеман. «С новым счастьем!» Беседы на Новый год. Издательство Православного Свято-Тихоновского университета, 2009 г.
Немає коментарів:
Дописати коментар