Матушка Юлия Кулакова: В чем с-частье?

Жена сельского священника – кто она? Да, вам тоже представляется сразу дородная доярка, браво управляющая мужем-батюшкой, приходом и большим хозяйством. А если она – филолог, тонкий гуманитарий, приехавшая за мужем из столицы (и коровы до того  в глаза не видела)? Юлия Кулакова – матушка-блоггер, филолог и писатель. Пишет на Правмир, пишет в епархиальную газету и собирает блог. Почему собирает? Потому что вокруг нее собираются: читают, спорят и МОЛЯТСЯ. У нее мы сегодня в гостях.

Мечты детские и взрослые

– Помню, как, совсем маленькая, вперед взрослых выбегаю из подъезда. Вижу высокий для меня новый бордюр и, разумеется, забираюсь на него, потому как  с младенчества влюблена в бордюры, асфальт, всяческие трубы и железки.

Но тут подбегает мальчишка с первого этажа. На прошлой прогулке мне объяснили, что его зовут Сережка, и я научилась это имя выговаривать. Он младше меня, хоть и совсем немного.

И этот маленький, но вредный мальчик подбегает и толкает меня с бордюра! Падаю, колени полностью сбиты в кровь. Взрослые напуганы, чуть не плачут, рассматривают раны и испорченные полосатые носки, собираются тащить домой и чем-то мазать. Обеспокоены все, даже тетенька из соседнего подъезда, у нее смешные синие тени на веках и толстый сын Вовка.

Мне не до боли и не до их суеты. Обидно: сейчас вернут домой! Пропали мои догонялки вокруг любимой ржавой лестницы во дворе! Ну, СеЛежка, погоди!

Мечты детства

– Совсем маленькой я мечтала научиться летать. С подругой Диной – с ней мы дружим с трех лет и по сей день – мы были уверены почему-то, что люди летают. Только учиться надо, как учатся плавать. Когда родители вывозили нас на пляж, мы неизменно залезали на верх песочной огромной горы, прыгали оттуда и изо всех сил махали руками на потеху отдыхающим.

Мечтала научиться вообще чему-нибудь необыкновенному. Как мой сын говорит – супергеройскому. Но так как понимала, что это невозможно, жила в фантазиях, делилась ими с друзьями. Играли в школу волшебства, в другие планеты, в дома на деревьях. Рисовали карты городов и стран, которых нет и не будет. Разговаривали с деревьями и животными, из-за чего взрослые начинали за нас всерьез беспокоиться…

Любимое чтение было -  про амазонок, про Усолку-богатыршу, разных сказочных воительниц и исторических героинь, от княжеских времен до Великой Отечественной. Смелые, сильные, справедливые,  всегда приходящие на помощь, готовые за правду стоять насмерть. Как было не мечтать о такой жизни?

Мечты теперь

– Научиться во всем полностью полагаться на Господа. Прекратить питать иллюзии, что я что-то «контролирую», прекратить надеяться «на князи, на сыны человеческие», не повторять греха Анании и Сапфиры, а искренне раз и навсегда сказать Ему: «Да будет воля Твоя».

С-частье

Бывают очень тяжелые дни. Но подходит и обнимает сын, но приходит домой уставший, с утра не евший муж и сообщает, что беседовал с людьми о вере и они решили креститься. В такие моменты я понимаю: я счастлива.

Счастье можно по-разному понимать. Можно – этимологически, от «части», которую урвал от общего пирога и ешь в одиночку. А можно так, что – одна жизнь на всех любящих друг друга и Бога, и радости и горести каждого – ее части. И ты с-частлив этим.

Была уверена, что проживу одна

– С детства и вплоть до первых встреч с будущим мужем я была уверена, что всю жизнь проживу одна. Видела себя в «свободном полете», фактически в жизни-для-себя. До университета я училась в гимназии, закончила с золотой медалью, у нас был настоящий культ учебы, каждый был настроен серьезно: окончание гимназии – вуз – блестящая карьера, нас готовили к этому и великолепным преподаванием, и моральным настроем.

Однако ближе к первому сентября первого курса я открыла для себя рок-культуру. И приняла всё открытое очень близко к сердцу. То есть фенечки с ног до ушей, рваные джинсы и прочее, что бывает в таких случаях, стало не чем-то временно-развлекательным, а именно отражением новых жизненных идеалов.

Сейчас я понимаю, что главным открытием была  возможность юродства для человека. Быть собой и не бояться, что «не как все». Спокойно реагировать на косые взгляды. Не лицемерить. Не участвовать во всеобщей гонке за тем, что «должно быть».

Очень любила свою работу у научного руководителя, С.З. Агранович. Мифологические структуры в литературных произведениях, лично я занималась прозой А.Платонова и Б. Пильняка. В отличие от атеистически настроенной руководительницы, не видела никакого противоречия своих работ с верой в Бога. Отступил человек от Бога, пошел за собственными заблуждениями, и вот что породил его разум…

Хотелось и дальше заниматься любимым делом. Еще писала стихи, прозу. Ни брак, ни переезд из города, ни даже журналистика мне и не представлялись.

Знакомство с мужем

– Меня часто спрашивают о знакомстве с мужем. Как-то разговаривала с корреспондентом одного  издания, гостья вежливо выслушала мою историю, а потом написала статью о том, как воспитанная в благочестии девушка познакомилась с благочестивым юношей в храме. Считают, что будущая матушка должна специально «выращиваться», воспитываться и обучаться, а затем вручаться так же «выращенному» юноше-ставленнику.

Знаете, я  готова согласиться с такой системой, были б воспитатели достойные, и искренне рада за тех, у кого было так или примерно так. Но у нас всё получилось иначе.

US

Мне было 18 лет, был определенный круг людей, с которыми я общалась. Один человек из нашей компании решил собрать свою музыкальную группу. Так в компании появилось несколько новых ребят-музыкантов, и одним из них  и был мой будущий муж. Так сказать – по делу пришел. Он не любил ходить по каким-то «тусовкам» и вообще был максимально далек от того карикатурного образа «рокера», который сложился в общественном сознании. Просто любил музыку и хотел ее играть.

Помнится, я  завела с ним очень язвительный разговор. Он в смысле остроумия в долгу не остался, я аж задохнулась от возмущения, завязалась словесная перепалка. Такие разговоры повторялись неоднократно, послушать подтягивалась вся компания.

Потом мы долго не виделись, а через год я ушла из этой компании, как говорится – были причины. Ушел и он. Один из общих знакомых однажды приехал ко мне в гости вместе с ним. И, наверное, тогда мы как-то по-другому увидели друг друга. Я была подавлена, тяжело переживала предательство близких людей -  и совершенно не похожа на ту прошлогоднюю язвительную девицу. А он будто повзрослел, посерьезнел.

Вскоре мы с подругой придумали «провожать лето»: в последнюю ночь лета вчетвером – мы с ней, он и еще один знакомый  – пошли гулять по городу. Смысл был в том, чтобы до утра пройти по главным улицам через весь город. Дойдя до главной площади города, мы с моим будущим мужем взялись за руки и пробежали по ней, чем удивили местную милицию. Впрочем, действительно было чем удивить: совершеннолетние люди, совершенно трезвые, целомудренно держась за руку, бегают, как дети, по ночному городу.

Недостижимая

А еще через месяц он пришел ко мне. Заранее предупредил, что придет. Я зачем-то купила цветы – то ли астры, то ли хризантемы, не помню, -  и, сидя напротив него, очень увлеченно отстригала листья от стебельков. А он заговорил о том, что я – его недостижимая мечта и что он не знает, как теперь жить  дальше… Я не удержалась и пояснила, что раз я «недостижимая» – то по всем правилам таковой и должна теперь оставаться… и что теперь делать мне самой, раз мне даже не оставили шансов согласиться? Долго смеялись.

Это было 7 октября. Именно тогда мы для себя все решили. С этого дня мы считали друг друга родными, доверяли, поддерживали. Постоянно встречались (в старомодном смысле слова). И…  недоумевали. Что с нами случилось, почему? Что за сила притянула нас друг к другу, таких разных?  Не было какой-то особой романтики, только чувство, что мы всегда должны быть  вместе. Это позже пришло понимание: нас друг для друга нашел и сберег Сам Господь.

Нестандарт

– Роспись наша тоже оказалась «нестандартной». Подали заявление, стали ждать дня. Зарабатывали мы мало, так что предполагалось обойтись без торжества, где жить – тоже оставалось открытым вопросом.

За неделю до росписи случилась беда. Бабушка моего мужа, тяжело болевшая, совсем занемогла. Родители мужа решили, что свадьбу надо отменять.

Конечно,  это было и моё горе. Однако как отменять роспись, о которой уже оповещены все знакомые и сослуживцы, я не представляла. Возможно, от растерянности я сказала: «Приезжай, пойдем в ЗАГС и перенесем дату на более ранний срок».

В этот день была забастовка на транспорте. Он на попутках добрался до дома (через полгорода) – и через другие полгорода поехал в мой район. Ноябрь, холод.

Расписать нас прямо сейчас!

Придя в загс (как были с работы – в джинсах), мы как могли попытались объяснить ситуацию. Говорил он, я только слушала. «И поэтому мы просим вас…» – сказал он.  «Перенести дату росписи», – мысленно продолжила я. А муж выпалил: «Расписать нас прямо сейчас!» У меня перед глазами все поплыло. Но я нашла в себе силы промолчать и через час уже  выходила из загса с новой фамилией и обручальным кольцом. Растрепанная и растерянная.

Была слякоть, транспорту бастовать надоело, и мы поехали сначала к моим, потом к его родителям – признаваться в содеянном. Кстати, родные решили, что это был единственно верный выход в нашей ситуации. Ночевали мы в доме родителей мужа, наутро я уехала к себе, а муж повез родных навестить больную. Бабушка скончалась через два дня, мы ездили на похороны. Так что наша семейная жизнь началась с этой скорби.

На тот момент мы уже поняли, что без Церкви жить нельзя. Жизнь в Церкви начали с венчания, венчались в самарском соборе святых равноапостольных Кирилла и Мефодия. А на службы  ездить стали в храм святой Елены, к  батюшке Геннадию (в постриге Николаю) Феоктистову.

Встреча

– К тому моменту, когда я решила прийти в Церковь, я знала только одного священника. Организация, где я работала, однажды приглашала его на мероприятие. Пожилой, добрый, нежный батюшка, по которому просто воочию видно, что дышит молитвой, как мы – воздухом.

Недалеко от нашего офиса построили храм. Маленький, деревянный, желтый такой, как янтарный. Я всё хотела зайти – и боялась. Вечером после работы стою у храма в сугробе под окном, и слезы катятся, а служба идет… Каково было моё изумление, когда из храма однажды вышел тот самый батюшка!

О. Геннадий Феоктистов

Каждый мой шаг к Богу, начиная с крещения, всегда был связан с именем святой царицы Елены. Поэтому когда мне сказали, что это – храм в честь царицы Елены, раздумья закончились. Я вошла. И осталась.

Примерно в те же дни мы с мужем о чем-то поспорили. Муж, с детства не расстававшийся с Евангелием, но до сих пор еще на службы не ходивший,  быстро нашелся: «Вот пойдем к твоему батюшке и спросим!» Помню – вошли в храм. Батюшка обернулся к нему, обнял и сказал: «Сыночек мой пришел». Можно сказать, что с этого момента муж уже не выходил из церкви.

А впоследствии мы узнали, что наш батюшка, будучи юношей, сам был так же «введен в храм» Владыкой Мануилом (Лемешевским), подвижником, свято чтимым на самарской земле.

Господь нам послал с первых шагов и общину, и храм, и – главное – духовного отца. Мы старались беспрекословно слушаться батюшку, а он в свою очередь никогда не налагал «бремен неудобоносимых» и как-то умудрялся при этом быть  строгим.

Умудряйтесь!

«Умудряйтесь» – это его слово, иногда , бывало, спросишь его о чем-то: батюшка, да как же это сделать? «Умудряйтесь», – бывал ответ. И молится. Выходишь в недоумении… и оказывается, что вопрос решился сам собой. Если речь шла о греховной привычке – то она куда-то пропала и больше не мучает. Если о житейских трудностях – то они «сами собой» исчезли. По его молитвам столько людей исцелялось и от болезней, и от пьянства. Многие его духовные чада стали монахами, причем когда я их впервые видела в монашеских мантиях – не удивлялась: они и до пострига начинали жить по-монашески, являли собой олицетворение доброты, кротости, самоотвержения.

Жизнь батюшки – это целая история. Он веровал с юных лет и открыто исповедовал Христа. Очень разозлил комиссию в военкомате, честно ответив на вопросы о своей вере, его даже не взяли в армию – сказали, что такие солдаты не нужны. После этого начались угрозы в адрес семьи. Чтобы не подвергать риску родных, батюшка ушел в Псково-Печерский монастырь, послушался там, несколько лет был келейником настоятеля – игумена Алипия (Воронова).

Однако старцы обители благословили его идти в мир – учиться, создавать семью, быть «белым» священником. А наш батюшка через всю жизнь пронес готовность послушаться, и священноначалие всегда слышало от него только два слова: «Как благословите».

Учился сначала в Санкт-Петербургской духовной семинарии, потом закончил Московскую духовную академию, защитил кандидатскую диссертацию, которую посвятил Причастию в жизни христианина… О его образовании,  о дивных знакомствах и встречах в его жизни, о многочисленных паломнических поездках  мы – молодежь прихода – ничего не знали, пока один из наших, помогая разбирать батюшке вещи, не обнаружил… докторскую диссертацию. Как пояснил сам батюшка, его профессор отошел ко Господу, а без него защищать докторскую он не стал.

Как-то батюшка ездил сослужить другу юности, с которым они вместе были послушниками в лавре, ныне архимандриту. Мой муж был приглашен в поездку. Батюшки вспоминали свои годы в монастыре, наставников, старцев… Вспомнили и некоторые веселые шалости. Даже о шалостях невозможно было слушать без слез, потому что  проделки молодых послушников были настолько чисты и просты – нам уже и до этой высоты не дотянуться. «Чистые сердцем», это о них сказано.

Не может не радовать, что в  Интернете сейчас достаточно информации о нашем дорогом батюшке. Он служил в самых разных уголках страны, куда благословляли ехать – туда и ехал. И везде о нем помнят как о настоящем отце, чутком, добром, мудром, как о молитвеннике и настоящем праведнике. Думаю, очень важно знать, что рядом с нами живут такие  светильники веры.

В первые годы в Церкви  я стала свидетельницей огромного множества чудес. Наверное, книги не хватит, чтобы описать. Это исцеления, это обновления икон, это чудесные события, которые никак не спишешь на совпадения. Но главное чудо – это когда вчерашний безбожник сегодня обращается к Господу. И буквально воочию видит Его спасающую руку. Сколько людей уверовали рядом с нашим батюшкой – не сосчитать.

Дай Бог каждому любящего духовного отца, который действительно способен отдать жизнь за  свое чадо. Даже самое строптивое, непослушное и больное.

Что такое природа?

– Лет до двадцати я на этот вопрос ответить бы не смогла. Я была  маниакальной урбанисткой, мои юношеские стихи и рисунки были сплошь о городе.

Научилась любоваться природой, когда рядом появился мой будущий муж. Большую часть жизни прожила в районе, окруженном лесами, рядом – река и горы. Но только той осенью они перестали быть «декорациями», а стали тем, чем они всегда были – огненными кронами деревьев, дыханием волн, древним молчанием откосов. Наверное, когда Господь посылает настоящую любовь – оживает всё вокруг.

Я – матушка?!

– Однажды мой муж, будучи алтарником, спросил батюшку, не грех ли, что он как-то задумался о рукоположении. А батюшка тут же сказал: «Езжай к Владыке и спроси его!»

«Как благословите», – ответствовал муж и поехал к Архиепископу Самарскому и Сызранскому Сергию. Пришел на прием и прямо так и сказал: мой духовный отец велел ехать к Вам и спросить… Владыка, побеседовав с ним, решил, что препятствий не имеется. Велел поступать в семинарию, учиться и готовиться к рукоположению!

Для меня это был гром среди ясного неба. Я – матушка?

Муж и сам был смущен. Особенно нас заботило мнение одного из подвижников нашего века (я специально не хочу называть, дабы не было мнения, что «спекулирую именами»), который очень категорично относился к рукоположению людей, соприкоснувшихся с рок-культурой. Каково же было наше изумление, когда наш духовный отец рассказал, что смог, паломничая, побывать у старца и передает моему мужу от него особое благословение!

Ставленническая исповедь, на которую муж ушел с толстой исписанной тетрадью. Поставление во диаконы (2 июля, позже на этот день будет поставлено празднование памяти св. Иоанна Шанхайского). И 7 июля, на Рождество Иоанна Предтечи, в храме в честь этого святого, состоялась иерейская хиротония. Что поразительно – в это время по России везли мощи святого Иоанна Предтечи. И именно в эти дни решено было изменить маршрут и привезти мощи всего на сутки в Самару! Причем дежурить у мощей благословили ставленников, в том числе и мужа.

На торжественную службу я могла и вовсе не попасть. Умудрилась заболеть тяжелой ангиной, с маленьким ребенком на руках… Однако в последний момент, когда далеко в Иоанно-Предтеченском уже начиналась Литургия, мои родные вдруг согласились остаться ненадолго с малышом, чтобы я показалась врачу.

Поехала я, разумеется, вовсе не к врачу. Прибегаю на остановку – а там народу такое количество, что люди стоят до соседних домов! Я совсем унывать… Но в эти дни я как раз перечитывала «Пасху Красную». И мысленно закричала: «Святые Братья Оптинские, на помощь!» Буквально через минут пять из-за угла вынырнули две маршрутки. И весь народ ринулся… в первую из них. Вторую как будто никто и не замечал. Я села, дверь закрылась, и полупустая «газель» помчалась на жуткой скорости. Так и доехала.

Подошла к храму, толпа народу, не пробиться. Сама думаю: «Чудо? Совпадение?» И вдруг толпа буквально подхватила меня, внесла внутрь и прижала к стене, на которой висела… фотография Оптинских новомучеников!

А через некоторое время уже зазвучало «Аксиос»…

Самое сложное

– Думаю, самое сложное для всех одно и то же. Хоть для матушки, хоть для академика, хоть для сантехника. Терпеть.

Терпеть болезни, когда всю жизнь была здорова, и вдруг оказываешься беспомощной. Терпеть ограниченность своих возможностей. Терпеть слабости близких, понимая, что твои слабости и проступки гораздо тяжелее. Что угодно -  бедность, неустроенность, от ближних недоброжелательность и даже клевету – терпеть подчас проще, чем себя, собственные немощи и ошибки. Как писал прп. Никон Оптинский, «Надо терпеть не только постигающие скорби, но и себятерпеть надо…»

Хорошо, когда  есть у кого учиться добру, смирению и терпению, поэтому я с благодарностью вспоминаю каждый день, проведенный «при ногу» духовного отца.

Огонек

– Самая большая радость – это когда ты видишь, как в глазах другого человека начинает светиться огонек веры.

Главный урок

– Жизнь только тогда жизнь, когда имеешь возможность и желание жить для кого-то. Не думая о себе, думая только о любимых людях. Начинаешь «якать» – появляется черная дыра в душе, пустота, которую ничем не насытить и не заполнить. А начинаешь отдавать – и нет пустоты. «Моё только то, что я отдал» – св. Максим Исповедник.

Потому что…

– Именно мой муж  научил меня тому, что для большинства людей естественно с рождения. Между делами-обстоятельствами-обязанностями и человеком выбирать человека. Понимать, что есть люди другие, чем ты, которые иначе мыслят, иначе поступают, но это вовсе не значит, что кто-то обязательно «плохой». Что кто-то может быть больным, слабым, и если ты здоров и силен – это вовсе не твоя заслуга.

До него я не понимала, почему герои фильмов предпочитают приключения накатанной колее, а в ситуации из психологической литературы «помочь человеку, но для этого пропустить экзамен/работу» на полном серьезе не знала, что выбрать. Наверное, я была сформированным «строителем светлого будущего»… но пришел муж и всё испортил!

Так что пусть вся эта школа сострадания и понимания никогда не окажется сном.

Опускаются руки и нет сил бороться дальше…

– Каюсь: не умею  терпеть болезни и не могу принять факт болезни любимых людей. Пожалуй, это   единственная причина таких моментов.

Радость – это…

– Быть с сыном. Разговаривать, узнавать, как он видит мир вокруг себя. Вместе читать, узнавать  о чем-то новом.

Помню, как одна мамаша мне рассказывала с возмущением, что ее дочка научилась… говорить! Раньше, мол, замотаешь в пеленки и несешь куда тебе надо, а теперь – ишь ты, еще свою волю показывает! Для меня такое откровение было шоком, и с тех пор, как мой ребенок только зародился под сердцем, я с нетерпением ждала: когда же он со мной заговорит! Когда же я узнаю, чего он хочет, что любит, о чем мечтает!

С его рождением пришлось задуматься о том, как непросто в нашем мире левшам. Хотя он не совсем левша, скорее амбидекстр с ведущей левой (надоедает что-то делать левой – начинает делать правой…), но писать может только левой. А образец в прописях написан с левой стороны, и пишущая рука его закрывает. Дверь левша вынужден открывать буквально себе в лоб, левую руку протянул для приветствия – дразнят… На днях я попыталась что-то отрезать специальными ножницами для левшей. Много о чем задумалась!

У малыша своя логика. Вот как вы развяжете узел на пакете? Возьмётесь за сам узел. А он – выталкивает внутрь одну из ручек, и пока я открываю рот сказать «неправильно» – узел уже развязан.

Недетский юмор, вопросы и проблемы на уровне подростка. Только что путал плюс и минус – сидит умножает в уме на 2-3-4 четырехзначное число. Объяснит мне, как работает сложная техника, но озадачится, как положить в сумку вторую обувь. То сумка убегает, то ботинок на пол упадет…

Как-то было очень тяжело, и я нарисовала дерево. Сказочное, разноцветное, вот только растет оно явно на склоне какой-то горы и будто падать собралось. Сын отобрал альбом и нарисовал вокруг чудесный пейзаж, с цветами, сказочными домиками и зверюшками. И дерево оказалось уже не падающим, а украшающим лесную поляну.

Он не понимает, зачем «слушаться» и «подчиняться», когда можно просто любить. Радуется каждому новому дню, рассвету, звездам, каждому щенку, бегущему навстречу, и божьей коровке, севшей на школьный рюкзак. Умеет прощать и утешать.

Просто быть с ним – это огромное счастье, за которое я благодарна Господу.

Я самая простая женщина. Я опасаюсь того же, чего и любая жена и мать. Молю Господа, чтобы не допустил никаких бед с моими любимыми.

Куда ты плывешь, кораблик?

– В молодости – как, наверное, и у большинства – была какая-то ни на чем не основанная, бесшабашная уверенность. В себе, в завтрашнем дне, в том, что даже самая опасная ситуация закончится хорошо. По ней я действительно тоскую. Вот ее бы взять, сложить с моей нынешней мнительностью да поделить надвое – было бы самое то!

Что такое война

– Так получилось, что отца заменил мне дедушка. Из первых десантников, прошедший всю войну, потом всю жизнь помогал однополчанам. В нашем доме постоянно говорили о Великой Отечественной, смотрели фильмы о ней, читали книги. Я с детства знала о том, что война – это кровь, зверства, искалеченные судьбы. И что победа – это личный героизм, самоотверженность, это – каждую минуту жертвовать собой за других.

Позднее много общалась с «афганцами» и «чеченцами», читала их мемуары. Эти войны видятся как одна кровавая каша, смешавшаяся на глазах хрипящих от ужаса матерей. Так что мне не грозит «ура-патриотическое» отношение к войнам. Пока  будут войны – будут и люди, реализующие корыстные цели в этой мясорубке, будут предатели, будут отсидевшиеся в кустах. Будут матери, седеющие за одну ночь с «похоронкой» в руках.

Я не пацифист, я считаю, что человек должен уметь защищать своих ближних и свою землю, но война – это, наверное, самое противоестественное явление на земле. По крайней мере – с тех пор, как Господь искупил нас Своей кровью.

А еще война – это то, о чем нельзя забывать. Без этой памяти мир может оказаться в более страшном духовном положении, чем при самой кровавой  войне. Откровение св. Иоанна Богослова нас об этом предупреждает.

Любимая песня

- Куда ты плывешь, кораблик, в такую непогоду?
Море ополчилось на тебя – разве ты не боишься?
Ветры свищут, и вода захлестывает тебя –
Куда ты плывешь, кораблик, в такую непогоду?

- Я плыву в далекую страну;
Множество маяков освещают мой путь;
Повстречаю я северные и южные ветры,
Но доберусь до гавани,
с попутным ветерком, с неповрежденным парусом.

- А если скалистый мыс подстережет тебя ночью,
Если волна обрушится на тебя, как дикий зверь,
И унесет матросов и рулевого –
Куда ты плывешь, кораблик, в такую непогоду?

- Посмотри – на вершине скалы белеет маленький храм;
Там молятся обо мне за Литургией.
Сам Христос держит мой штурвал,
На палубе моей стоит Пресвятая Богородица.

(перевод Ольги Балытниковой-Ракитянской)

Любимая книга?

– В разные периоды были разные книги, которые помогали вновь «возгреть веру» и что-то переосмыслить. Чаще всего читаю жизнеописания подвижников 20 века. Очень люблю читать воспоминания современников о свт. Иоанне Шанхайском: со страниц, повествующих о нем, всегда идет такой свет веры, что сердце отзывается на него даже в самом тяжелом унынии.

Донести до всех людей…

– Я хочу попросить каждого совершить подвиг. А именно – перестать бояться быть добрым.

Рецепт семейного счастья

– Семья – это вся моя жизнь, весь мой мир. Так было всегда, мы с мужем и сыном почти никогда не расставались, всегда жили интересами друг друга, всем делились. Единое целое.

Нам посчастливилось выстроить ее в безусловном доверии друг к другу, без лазеек «на будущее» в виде обособления. Вплоть до того, что нам  странно, например, слышать вопросы, не хотел бы кто-нибудь один из нас поехать на отдых. Какой же это отдых, если нет возможности поговорить с любимыми, провести время именно с ними, да и вообще им отдых нужнее…

Такого же мнения и глава семьи, очень о нас заботящийся, и сын, который с младенчества очень сердился, когда ему предлагали куда-то сходить без любимых родителей.

Чем сильнее мы стремимся к Богу – тем ближе мы оказываемся друг к другу.

Любовь – это…

– «Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине; всё покрывает, всему верит, всего надеется, всё переносит. Любовь никогда не перестает, хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знание упразднится. (1Кор. 13:4-8)»

Только это и есть настоящая жизнь.

С Богом

Передать детям: 

Понимание, что фундаментом жизни должна быть вера во Христа.

– Получается?

– Честно: не знаю. Но в серьезных ситуациях вдруг вижу, что вера сына намного глубже моей собственной.

Сын с самого младенчества тянулся к Богу сам. Двухлетним требовал каждый день возить его на службы. Вместо детской книжки на ночь просил читать Евангелие.

Помню, какой у него был шок, когда впервые заметил, что в одном Евангелии говорится об одном бесноватом, вышедшем из гробов, а в другом – о двух, и принял это за «ошибку». Отец долго беседовал с ним, объяснял, успокаивал.

А однажды наш новый Карамазов принес Евангелие, со слезами положил перед нами и закричал: «Мама, папа, ну когда же мы будем жить ВОТ ТАК???»

Дети – максималисты, и когда чадушко только что читало про «раздай имение и иди за Мной», даже простой семейный отдых может увидеться как «отступление» и поставить перед ребенком вопрос, верить ли дальше родителям и верить ли дальше Богу. Возможно, и непедагогично объяснять ребенку, что его мама и папа  могут иметь какие-то слабости. Но однажды один замечательный человек мне об этом сказал: «Не надо, чтоб ребенок думал, что его родители – «боги». Надо, чтобы он знал, что они – с Богом».

А вот что в отдыхе нуждается каждый человек, ибо силы ограниченны, – это мы зря сыну объяснили. Ибо хитрый сын теперь всё время об этом напоминает, когда ленится учить уроки!

Учиться прощать

– Что может вас рассердить?

– Всегда очень сердила рассеянность и необязательность. Но, как известно, за что осудишь – то и сам натворишь. Теперь сама периодически бываю рассеянной и необязательной, чем сержу других.

– В чем ваше самое большое разочарование?

– Придя в Церковь, я по-детски верила в честность людей, оказавшихся рядом со мной. Была уверена: христианин – значит, не предаст, не допустит подлости, двуличности,  умышленно не сделает зла. Открытие, что это не всегда так, и стало самым тяжелым разочарованием.

– Вы научились прощать?

– Боюсь, что нет. Разумеется, я не отвечаю тем же, и если есть возможность примирения – всегда пойду на примирение. Если вчерашний «враг» попросит о помощи – скорее всего, брошусь на помощь быстрее, чем другу. Это не какая-то «добродетель», нет, я так почему-то устроена и не могу иначе.

Однако какие-то вещи оседают в душе, помнятся долго. И, возможно, я лукавлю перед собой, что простила. Просто не осознаю этого.

Святитель Иоанн Шанхайский, когда его оклеветали, на вопрос «кто виноват?» отвечал: «Диавол». Но чтобы всегда это помнить, так рассуждать и так прощать – надо сначала научиться всех любить так, как святой Иоанн.

– Были ли так, что вас предавали? Вы смогли простить это? И как преодолели?

– Думаю, все мы рано или поздно переживаем предательства. Большие и маленькие, от близких и от не очень близких. Надо прощать. Хотя бы вспомнив, сколько раз предавал сам. Сколько раз думал напраслину о ближнем, не оказал помощи нуждающемуся, грубо одернул ребенка, который в тебе видит опору своей жизни, – да для него небо раскололось от этой родительской холодности!

Вспомним, что святые отцы об этом писали. Человек слаб, легко поддается на подзуживания древнего врага. Так что главное – следить за собой и самому не стать предателем.

– Есть ли такая вещь, которую вы не могли бы простить?

– Если такая вещь есть – надеюсь никогда о ней не узнать. Слава Богу, что в жизни не бывает никаких «бы».

– Вы когда-нибудь думали уехать за рубеж?

– Думала. Но вряд ли всерьез. В детстве я мечтала уехать в Африку. Там лианы, обезьяны и лето круглый год. Было бы железное здоровье – наверное, и сейчас мечтала бы, особенно пересматривая записи африканских православных служб.

Подростком хотела уехать в Скандинавию. Не знаю, почему. До сих пор с того полуострова что-то на меня веет: то с наслаждением сказки скандинавских авторов читаю, то тамошние пейзажи на фотографиях разглядываю. Однажды одна шведская гражданочка на форуме пожаловалась на оленей, которые все ягоды с ее кустарника объели, так меня это до слез пробрало. Представляете: так жить, чтоб олени к тебе за ягодами приходили!

Был период размышлений об Англии. Льюис, Честертон и Толкин даром не проходят!

Когда собственные сограждане с крестами на шее приходят в церковь требовать, чтобы ребенка «скорее крестили, а то к колдунье опаздываем», и не скрывая хулят Бога и Церковь, – честное слово, хочется попросить политического убежища у какого-нибудь дикого племени, которое еще чисто сердцем и, может, не только не съест тебя на обед, но даже, в отличие от соотечественников, захочет услышать о Христе.

Но, поостыв, понимаешь, что «где родился – там и сгодился».  

О братьях по вере

Предельно откровенно, где-то даже переступая собственные представления о приличии.

Волнуют «долой»-настроения, которых сейчас так много в Церкви. Не спорю, среди людей, ратующих за изменения, есть те, кто действительно «пришел не нарушить, но исполнить». Но рядом с ними же появляются те, кто просто хочет «занизить планку», прикрыв собственное желание ни в чем не менять свою жизнь, не жертвовать ни йотой привычного комфорта – и при этом занимать свою нишу, называясь христианином.

Пост и молитва у таких людей «только для монахов», служба им непомерно длинна, женщина в юбке у них непременно «православная ведьма» и «ханжа», а блоги повествуют о дружеских попойках посреди поста (это видимо, такой «протест против косности»…), пестрят жаргоном, лексикой на грани приличия и, разумеется, дикой аббревиатурой ПГМ, которой я просто не представляю в устах кого-либо из христиан до-сетевой эпохи.

И там же, разумеется, двойные стандарты. Святых отцов мы цитируем, пока они подтверждают наше сегодняшнее настроение; как настроение изменилось или святой отец посмел написать через две страницы об устрожении правила – всё, «это частное мнение одного человека» и следовать ему мы не будем. Будем следовать современным модным авторам, прямо по апостольскому слову: «Ибо будет время, когда здравого учения принимать не будут, но по своим прихотям будут избирать себе учителей, которые льстили бы слуху; и от истины отвратят слух и обратятся к басням» (2Тим., 4:3-4).

Вместо службы мы лучше «пойдем поможем ближним», а на справедливое замечание, что маловато волонтеров для ухода за больными, ответим, что самые наши ближние – это родные и надо идти домой, потому что муж/жена нуждаются в компании для просмотра телевизора. Настоящим волонтерам, кстати, службы и молитвенные правила никогда не мешали – начиная от св. прав. Иоанна Кронштадтского, который служил каждый день и при этом ходил по нищим семьям, от св. княгини Елисаветы Феодоровны – до современных подвижников, служащих Богу и ближним в хосписах.

Ни разу в жизни я не видела знаменитого сетевого пугала – «тетеньки в черном, читающей по десять акафистов». Зато видела людей исповедующихся, причащающихся, но не считающих блуд грехом и заявляющих, что «нет никакого целомудрия, есть только половая холодность, пора раскомплексовываться» (прямая цитата), а также что супругам вполне можно и даже нужно, простите, смотреть порно и заниматься извращениями,  – здесь, разумеется, ссылаемся на  то, что «брак честен и ложе нескверно», как бы забыв, из какого контекста выдернуты эти слова. Ну и декларируется всё это вполне открыто, что в реале, что в сети.

Люди добрые, да над нами уже воинствующие атеисты потешаются…

Повторюсь: я вовсе не считаю, что таковых большинство. Но лозунг «бери от жизни всё» почему-то и у собратьев по вере нередко приживается в виде стремления «напробоваться» всего, что в мире есть. Хотя именно мы могли бы этот лозунг сделать вполне своим, только взять не «всё» без разбора, а всё хорошее («Всё испытывайте, хорошего держитесь. Удерживайтесь от всякого рода зла.» (1 Фес., 5:21-22))

Для молодых и энергичных, которые никак не поймут, зачем Церковь в каждой молитве просит жития в мире и покое («а он, мятежный, прости бури…»), вполне есть возможность превратить жизнь в интересное приключение, проповедуя Христа и помогая нуждающимся. Тогда не придется искать адреналин в блого- и форумо-протестах против некоего старого священника, который благословил молодое здоровое чадушко попоститься и таким образом «ущемил его свободу»…

– В чем вы видите главную проблему современных христиан?

– Главной проблемой – первой каюсь я – видимо, становится неумение слушать и слушаться, учиться, признавать авторитеты. И это проблема любого современного человека, не только христианина.

Умом он может даже понимать, что  нельзя стать мастером, если никогда не был учеником, но дух времени диктует: «Не будь рабом! Ты лучше знаешь!..» И, чтоб не показаться неудачником, мы делаем по-своему, лишь бы не прислушаться к кому-то. Никогда не скажем доброе или даже нейтральное о властях предержащих, от главы города до собственного начальника, потому что знаем: получим от близких обвинение в «рабской психологии».

По теме вспомнилось одно обсуждение в блогах, когда над священником смеялись из-за того, что он… процитировал собственного архиерея. Знамо дело, совсем завыслуживался… интересно, никому из христиан(!) даже в голову не пришло, что священник может просто уважать своего архипастыря?!

Как видим, когда приходим в Церковь – эта, простите за выражение, «фига в кармане» переносится, вместе со всей остальной мирской «мудростью», и в нашу новую жизнь. Но если человек не доверится учителю – он не научится, если не доверится врачу – не вылечится. Если взять в собственные руки посох игумена – мы никуда не придем. Так и застынем на месте – гордым памятником собственному «я».

Еще одна очень страшная вещь – подозрительность, точнее – то, что святые отцы назвали бы отсутствием добрых помыслов о ближнем.

Уходит добро, уходит простота. Если в нас еще остаются хотя бы капли добра и простоты – мы спешно выдавливаем их из себя, напускаем на себя холодность, развязность, умничаем, лишь бы никто нас «дурачком» не счел. (Об этом когда-то мне говорил духовный отец: «ну что ты всё умной пытаешься быть, будь дурочкой!»)

И потом, встретив простого человека, уже сами начинаем подозревать: он просто притворяется… лицемерит… выслуживается… Стыдно. Не бояться быть осмеянным, униженным за то, что стараешься быть человеком – это тот путь, по которому стоит пойти. И тогда сразу увидим, что идем за Христом.

– А главную силу?

– Христианин немыслим – без чего? Без любви к Богу и ближним. Без жизни в Церкви и Пречистых тайн. Без соборности, самопожертвования, доброты, готовности помочь. Всё это я вижу в окружающих меня христианах.

Готовность прийти на помощь, молитвенную, действенную, материальную, какую угодно – это никуда не пропало, это мы видим каждый день. Казалось, время оглушило нас мощным потоком информации, превратило в «аутистов» и рассадило за мониторы – но и интернет быстро стал пространством, где можно объединиться для помощи друг другу, для совместных действий в пользу нуждающихся, для сбора денег на лечение больных.

Можете смеяться над таким корявым выражением, но  френдлента в моем блоге на данный момент – это настоящий гимн христианским добродетелям! Многодетная мама пишет о своих замечательных детишках, как они помогают в храме, замечательно учатся, помогают по хозяйству, каждая строчка дышит нежностью и заботой. Молодая девушка – о своем первом чистом чувстве. Кандидат наук – о правильном обучении на основах нашей веры. Море откликов на просьбы о помощи, рассказы о проповеди слова Христова от столицы до Крайнего Севера и от США до Японии и Китая.

Вот человек отправил значительную сумму в помощь бедной семье – а человек сам неизлечимо болен, у него семья, дети. Вот другой  занимается с «трудными» подростками, фактически вытаскивает их из подворотни, он не получает за это ни копейки – но что такое бедность, когда на тебя с надеждой – возможно, с последней – смотрят настороженные глаза?  Таким «бессребреникам» обычно высказывают все, от тещи до соседа дяди Васи, что ты-де дурачок, лучше бы больше зарабатывал…

Однако – знаете, есть такой современный явно недетский мультфильм под названием «Мегамозг», и там совершенно омерзительный персонаж говорит: «Только лузеры за бесплатно геройствуют!» Дай нам Бог поменьше таких омерзительных персонажей, побольше понимания и побольше таких героев. Которым помогать должны, опять же, именно мы. Потому что мы понимаем, что их труд очень важен.

Дай нам Бог, чтобы не пропала эта наша соборность, пока мы вместе  собраны ради Христа – не страшна никакая беда. И – чтобы не оскудела Любовь.