Может ли быть что доброе от Всеправославного собора? Ответ недоброжелателям.

Константинопольский Патриархат активно занимается подготовкой к Всеправославному Собору, который должен собрать вместе предстоятелей всех четырнадцати самостоятельных Православных Церквей. В то время как Собор имеет свой круг сторонников, внутри Православной Церкви существует и влиятельная группа тех, кто противостоит Собору в силу политических или богословских причин. Что это за причины? Почему Собор воспринимают как угрозу? Зачем нужен сегодня этот собор Православной Церкви? Эти вопросы требуют хладнокровного рассмотрения. 

Политические причины противников собора можно разделить на три категории. Во-первых, некоторые лидеры, такие как предстоятель Русской Православной Церкви Патриарх Кирилл, опасаются того, что Собор будет способствовать усилению позиции Вселенского Патриарха Варфоломея, который является главным организатором Собора. Москва обеспокоена тем, что Собор может поддержать исторические притязания Константинопольского Патриарха на положение первого среди равных на христианском Востоке. Некоторые главы Церквей в ходе недавних экуменических обсуждений о различных степенях первенства распознали скрытую попытку Константинополя приобрести статус Восточного папства «мягкой силы».

Во-вторых, некоторые предстоятели сопротивляются участию в процессе, который даст легитимность власти, превосходящей их собственную. Православный принцип соборности предполагает, что ни один епископ, каким бы старшинством он ни обладал, не может стоять над собранием епископов и народа Божия. В то время как теоретически соборность является одним из свойств Церкви, на практике епископы часто претендуют на неограниченную власть в своих епархиях, похожую на власть монарха. Собор может повлиять на ограничение такой власти и потревожить их «статус-кво».

В-третьих, Собор может иметь политические последствия для церковно-государственных отношений. В последнее время некоторые Церкви в посткоммунистических странах развили особенно тесные отношения с государством. Например, Московский Патриархат очень тесно связан с правительством президента Путина. Концепция «русского мира» как «духовного пространства», объединяющего верующих России, Украины и Беларуси, обеспечила оправдание для российского вторжения на юго-восток Украины. Поскольку Всеправославный собор не подотчётен власти ни одного из государств, совещательный процесс, скорее всего, поколеблет тесные церковно-государственные связи и будет способствовать укреплению более независимого положения церкви в гражданском обществе.

Богословские причины противостояния Собору происходят из традиционалистских православных кругов, часто связанных с монашескими элитами. На недавнем собрании киевского духовенства предстоятель Украинской Православной Церкви (Московского Патриархата) Митрополит Онуфрий (Березовский) высказал мнение, что Собор является одновременно нежелательным и опасным. Согласно распространенному традиционалистскому мнению, поскольку семь Вселенских соборов выражают полноту православной веры, восьмой собор не нужен. Восьмой Собор может привести только к повреждению истинной веры и, как таковой, олицетворяет собой искушение, бесовское заблуждение, которое может ускорить приход антихриста. Митрополит Онуфрий опасается, что восьмой собор может поколебать веру и привести к расколам. Это опасение совершенно неоправдано, так как о пересмотре догматов семи Вселенских соборов вообще не идет речи. Некоторые вопросы на повестке Собора, как, например, второй брак духовенства или практика поста, могут коснуться вопросов канонического права, а не основных догматов.

Многие традиционалисты считают, что чистота веры повреждается уже одним участием в экуменическом диалоге. Если на Соборе хотя бы встанет вопрос о возможности единства с неправославными христианами, то это может привести к расколу внутри Православия между теми, кто допускает экуменизм и теми, кто считает его опасной ересью. Действительно, сегодня в Православной Церкви встречаются, а часто даже и сталкиваются различные взгляды на экуменизм. Но именно поэтому соборное рассмотрение столь важного спорного вопроса было бы желательным.

Позиция традиционалистов, на которую опирается митрополит Онуфрий, в корне ошибочна, так как она основана на ложной предпосылке, что Святой и Великий собор планируется изначально как Вселенский. Собор не может быть Вселенским без 1) всеобщего представительства, 2) участия папских легатов, 3) исповедания важных вероучительных истин и 4) последующей рецепции всей Церковью. Святой и Великий собор может быть шагом по направлению к вселенскому собранию Собора, который будет удовлетворять всем четырем необходимым условиям. Кроме того, традиционалистское утверждение о невозможности восьмого Вселенского собора, поскольку вся полнота веры передана в учении первых семи Вселенских соборов, основано на неадекватном понимании действия Святого Духа в Церкви. Святой Дух продолжает руководить Церковью в разнообразии ее служений, включая миссионерскую деятельность, учительство, проповедь, социальную работу и совершение таинств. Локальные соборы местных церквей продолжают быть действенными орудиями Святого Духа. Заявлять, будто бы восьмой собор может только привести к апостасии, — значит ограничивать действие Святого Духа в проявлении единства поместных Православных Церквей и через это в укреплении единого православного свидетельства миру. Отвергать всякую возможность того, что Святой Дух может действовать через собранную на Собор Церковь, это значит хулить Духа Святого.

Наконец, более позитивно: для чего сегодня нужен Собор? Прежде всего, Собор важен как процесс, который начнет восстановление связей между различными поместными Церквами, с тем чтобы они вышли из своей националистической изоляции. Другими словами, Собор станет главным орудием восстановления соборности или кафоличности. Во-вторых, Собор может обеспечить механизм для разрешения юрисдикционных разногласий. Такой механизм не будет совершенным и вначале может обострить существующие разногласия. Но если Святому Духу позволят действовать на Соборе, то в долгосрочной перспективе соборный процесс станет способствовать восстановлению единства, или хотя бы прояснению вопросов, из-за которых оказались разорваны узы общения. Наконец, Собор сделает возможным для Церкви благовествовать единым голосом, которого мир не слышал последние тысячу лет. Будем же молиться о том, чтобы практика, а не только теория соборности вернулась в современное мировое православие.

Павел Гаврилюк