97 лет назад в Петрограде и в Пскове произошел военный переворот, вошедший в историю как Февральская революция. "Историческая правда" вспоминает как пала неприступная Российская империя.
Итак, напомним хронологию событий.
22 февраля (7 марта) 1917 года
Николай II уезжает из Петрограда в Могилёв в Ставку Верховного Главнокомандующего. Перед отъездом он получил заверения министра внутренних дел Протопопова А. Д. о том, что ситуация в столице полностью под его контролем; арестовав в конце января Рабочую группу Центрального ВПК и предотвратив массовую демонстрацию в день открытия новой сессии Госдумы, Протопопов был абсолютно уверен, что ему удалось подавить революцию в зародыше.
Тем временем в столице антивоенные митинги, посвящённые Дню работницы, начали стихийно перерастать в массовые стачки и демонстрации. Произошли первые стычки с казаками и полицией.
Из дневника Зинаиды Гииппиус: «23 февраля, четверг. Сегодня беспорядки. Никто, конечно, в точности ничего не знает. Общая версия, что началось в Выборгской, из-за хлеба. Кое-где остановили трамваи (и разбили). Будто бы убили пристава. Будто бы пошли на Шпалерную, высадили ворота (сняли с петель) и остановили завод. А потом пошли покорно, куда надо, под конвоем городовых, - все "будто бы". Так как (до сих пор) никакой картины организованного выступления не наблюдается, то очень похоже, что это обыкновенный голодный бунтик, какие случаются и в Германии. Правда, параллелей нельзя проводить, ибо здесь надо учитывать громадный факт саморазложения правительства. И вполне учесть его нельзя, с полной ясностью. Как в воде, да еще мутной, мы глядим и не видим, в каком расстоянии мы от краха. Он неизбежен».
24 февраля (9 марта) 1917 года
Началась всеобщая забастовка (свыше 214 тыс. рабочих на 224 предприятиях). Колонны демонстрантов прорывались через Литейный мост на левый берег Невы. Во второй половине дня начались непрерывные массовые митинги на Знаменской площади; здесь казаки отказались разгонять демонстрантов. Отмечались отдельные случаи нелояльного поведения казаков. Во время одного из инцидентов казаки прогнали полицейского, ударившего женщину нагайкой. Согласно воспоминаниям большевика Каюрова, один из казачих патрулей «улыбался» рабочим-демонстрантам, а один из казаков даже «хорошо подмигнул».
25 февраля (10 марта) 1917 года
Из дневника Зинаиды Гииппиус: «Трамваи остановились по всему городу. На Знаменской площади митинг (мальчишки сидели, как воробьи, на памятнике Ал. III). Пр-во, по настоянию Родзянки, согласилось передать продовольственное дело городскому управлению. Как всегда - это поздно. Риттих клялся Думе, что в хлебе недостатка нет. Возможно, что и правда. Но даже если... то, конечно, и это "поздно". Хлеб незаметно забывается, забылся, как случайность.
26 февраля (11 марта) 1917 года
Царь получил паническую телеграмму от председателя Думы Родзянко, утверждавшую, что «в столице анархия» и «части войск стреляют друг в друга». Вероятно, телеграмма была связана с произошедшим в этот день бунтом 4-й роты запасного батальона лейб-гвардии Павловского полка, участвовавшего в разгонах рабочих демонстраций. Солдаты открыли огонь по полиции и по собственным офицерам. В тот же день мятеж был подавлен силами Преображенского полка, однако более 20 солдат дезертировали с оружием.
Царь отказался как-либо реагировать на первую телеграмму Родзянко, заметив министру императорского двора Фредериксу, что «опять этот толстяк Родзянко пишет мне всякий вздор».
Из дневника Зинаиды Гииппиус: «Сегодня с утра вывешено объявление, что "беспорядки будут подавляться вооруженной силой". На объявление никто не смотрит. Взглянут - и мимо. У лавок стоят молчаливые хвосты. Морозно и светло. На ближайших улицах как будто даже тихо. Но Невский оцеплен. Появились казаки и стали с нагайками скакать вдоль тротуаров, хлеща женщин и студентов. (Это я видела также и здесь, на Сергиевской, своими глазами.) На Знаменской площади казаки вчерашние - "новые" - защищали народ от полиции. Убили пристава, городовых оттеснили на Лиговку, а когда вернулись - их встретили криками: "Ура, товарищи-казаки!"
27 февраля (12 марта) 1917 года
В Петрограде началось вооружённое восстание. Первой подняла мятеж учебная команда запасного батальона Волынского полка в числе 600 человек во главе со старшим фельдфебелем Т. И. Кирпичниковым. К мятежному Волынскому полку присоединились запасные батальоны Литовского и Преображенского полков вместе с 6-м сапёрным батальоном. Часть офицеров этих полков разбежалась, а некоторые были убиты.
Восставшие солдаты разгромили встретившиеся у них на пути казармы жандармских рот, избивали и убивали полицейских в форме. Направившись на Литейный проспект, они по пути соединились с восставшими рабочими Петроградского орудийного и патронного заводов. Около 1300 был захвачен Арсенал. Оружие бесконтрольно распределялось среди демонстрантов. Как и во время Французской революции, нападениям подверглись тюрьмы, из которых толпа освобождала заключённых. Было сожжено здание Окружного суда, и толпа блокировала пожарных, пытавшихся потушить здание. Также были захвачены городские тюрьмы «Кресты», Литовский замок, следственная тюрьма — Дом предварительного заключения (ДПЗ «Шпалерка») на Шпалерной улице, откуда были выпущены все заключённые, в том числе уголовники.
По городу начались погромы полицейских участков, убийства полицейских и офицеров, грабежи и мародёрства. Далее тысячи солдат пришли к Таврическому дворцу (с 1906 года резиденция Государственной думы) и заняли его. Дума оказалась в двусмысленной ситуации: с одной стороны, она получила указ царя о собственном роспуске и опасалась подхода к Петрограду предполагаемой «карательной экспедиции». С другой же стороны, она оказалась осаждена толпой революционных солдат и рабочих, пришедших к Думе как к основному на тот момент центру оппозиции. В результате Дума решила, формально подчинившись указу о роспуске, вместе с тем продолжить собираться под видом «частных совещаний». Начавшееся заседание Совета старейшин и Частного совещания Государственной думы избрало орган власти — Временный комитет Государственной думы («Комитет Государственной думы для водворения порядка в Петербурге и для сношения с учреждениями и лицами»).
Генерал Хабалов попытался организовать сопротивление революционерам, сформировав под командованием энергичного полковника Кутепова сводный отряд численностью до 1 тыс. чел., однако, ввиду огромного численного превосходства революционных солдат, отряд был блокирован в районе Кирочной и Спасской улиц и рассеялся среди толпы.
К вечеру на сторону революции перешло около 67 тыс. солдат Петроградского гарнизона. Восстание уже начало распространяться за пределы Петрограда. Взбунтовался Первый пулемётный запасной полк в Ораниенбауме и, убив 12 своих офицеров, самовольно выдвинулся в Петроград через Мартышкино, Петергоф и Стрельну, присоединив к себе по дороге ряд частей. Вечером в Таврическом дворце был избран Исполком Петроградского совета рабочих депутатов (с 1 марта Петроградский совет рабочих и солдатских депутатов), руководство в нём осуществляли эсеры и меньшевики.
Из дневника Зинаиды Гииппиус: «Мимо окон идет страшная толпа: солдаты без винтовок, рабочие с шашками, подростки и даже дети от 7-8 лет, со штыками, с кортиками. Сомнительны лишь артиллеристы и часть семеновцев. Но вся улица, каждая сияющая баба убеждена, что они пойдут "за народ". <...> 4 часа. Стреляют - большую часть в воздух. Известия: раскрыты тюрьмы, заключенные освобождены. Кем? Толпы чаще всего - смешанные. Кое-где солдаты "снимали" рабочих (Орудийный завод) - рабочие высыпали на улицу. Из предварилки между прочим выпущен и Манасевич, его чуть ли не до дому проводили.
Взята Петропавловская крепость. Революционные войска сделали ее своей базой. Когда оттуда выпустили Хрусталева-Носаря (председатель совета рабочих депутатов в 1905 г.), рабочие и солдаты встретили его восторженно. По рассказу Вани Пугачева на кухне (Ваня - старинный знакомый, молодой матрос): "Он столько лет страдал за народ, так вот, недаром. (Мое примечание: Носарь эти десять лет провел в Париже, где вел себя сомнительно, вернулся только с полгода; по всем сведениям - сумасшедший...) Сейчас это его взяли и повезли в Думу. А он по дороге: постойте, говорит, товарищи, сначала идите в Окружной суд, сожгите их гадкие дела, там и мое есть. Они пошли, подожгли, и сейчас горит. Ну, привезли в Думу - к депутатам. Те сейчас согласились, пусть он какую хочет должность берет и министров выбирает. Стал он, значит, глава совета рабочих депутатов. (Мое примечание: Ваня совсем не "серый" матрос, но какая каша, даже любопытно: "глава" сов. раб. депутатов - "выбирает" министров и садится на любую "должность"...) Потом говорит: поедемте на Финляндский вокзал вызванные войска встречать, чтобы они сразу стали за народ... Ну, и уехали".
Окружной суд, действительно, горит. Разгромлено также Охранное отделение, и дела сожжены».
28 февраля (13 марта) 1917 года
Временный комитет Государственной думы объявил, что берёт власть в свои руки. В течение дня Временный комитет назначил генерала Л. Г. Корнилова на пост командующего войсками Петроградского округа и разослал своих комиссаров во все министерства.
Из дневника Зинаиды Гииппиус: «В 4 ч. известие: по Вознесенскому идет присоединившаяся артиллерия. На немецкой кирке пулемет. Стреляет в толпу. Пришел Карташев, тоже в волнении и уже в экстазе (теперь не "балет"!)
- Сам видел, собственными глазами. Питиримку повезли! Питиримку взяли и в Думу солдаты везут!
Это наш достойный митрополит, друг покойного Гриши.
Войска - по мере присоединения, а присоединяются они неудержимо, - лавиной текут к Думе. К ним выходят, говорят. Знаю, что говорили речи Милюков, Родзянко и Керенский. Приходят люди, люди... Записать всего нельзя. Они приходят с разных концов города и рассказывают все разное, и получается одна грандиозная картина. Мы сидели все в столовой, когда вдруг совсем близко застрекотали пулеметы. Это началось часов в 5. Оказывается, пулемет и на нашей крыше, и на доме напротив, да и все ближайшие к нам (к Думе) дома в пулеметах. Их еще с 14-го Протопопов наставил на всех высотах, даже на церквах (на соборе Спаса Преображенского тоже). Алекс.-Невский участок за пулемет с утра подожгли. Но кто стреляет? Хотя бы с нашего дома? Очевидно, переодетые - "верные" – городовые».
В тот же день царь отбыл из Ставки в Могилёве, намереваясь попасть в Царское Село, где на тот момент находилась императрица с семьей.
В ночь на 1 (14) марта 1917 года
Царский поезд был блокирован на станции Малая Вишера. По полученным сообщениям, путь впереди был захвачен восставшими. В действительности на станции Любань появились революционные солдаты, которые разграбили буфет, но арестовывать царя не собирались. Николай II приказал развернуть поезд на Бологое и убыть в Псков, где находился штаб Северного фронта.
Популярная легенда гласит, что Николай II отрёкся от престола на станции Дно. На самом деле, отречение произошло на следующий день во Пскове, а Дно было для поезда предыдущей остановкой.
Британские дипломаты позируют в компании восставших солдат. Обратите внимание: Николай II - еще законный правитель Российской империи, но английские "союзники" уже празднуют победу "революции".
В этот же день Временный комитет Государственной думы получил признание Великобритании и Франции. Тем временем окончательно перешел на сторону революции гарнизон Царского Села, где все ещё находилась императрица. Пытаясь спасти положение и вою семью, царь согласился ввести в стране ответственное министерство (конституционную монархию). Подписав соответствующий документ, царь отдал приказ войскам ничего не предпринимать – он рассчитывал, что указ об ограничении самодержавия охладит все страсти.
1 (14) марта 1917 года
Царский поезд прибывает в Псков, где находился штаб армий Северного фронта генерала Н. В. Рузского. Между 14 и 15 часами Рузский вошёл к царю в сопровождении генералов Данилова Ю. Н. и Саввича С. С., и поставил ультиматум об отречении: «Если вы не подпишете — я не отвечаю за вашу жизнь».
2 (15) марта 1917 года
Царь принял решение об отречении в пользу сына при регентстве великого князя Михаила Александровича. Сразу после этого, около 16 часов, он отправил телеграмму генералу Алексееву с другим содержанием отречения: «Во имя блага, спокойствия и спасения горячо любимой России, я готов отречься от престола в пользу моего сына. Прошу всех служить ему верно и нелицемерно. НИКОЛАЙ»
Отречение Николая II.
Правда, как уверяет часть исследователей, подпись монарха подделана: на документе отсутствуют титул Царя и личная печать Монарха. Кроме того, Государь никогда не подписывал бумаг карандашом. Зато на «манифесте» присутствует и «подпись» министра императорского двора графа Фридерикса, который в тот момент отсутствовал в Пскове.
Находившийся в царском поезде полковник Мордвинов А. А. позже так описывал свою беседу с царем о его дальнейшей судьбе:
— Я сам ещё хорошо не знаю — с печальным недоумением ответил государь — всё так быстро повернулось… На фронт, даже защищать мою родину, мне вряд ли дадут теперь возможность поехать, о чём я раньше думал. Вероятно, буду жить совершенно частным человеком. Вот увижу свои матушку, переговорю с семьей. Думаю, что уедем в Ливадию. Для здоровья Алексея и больных дочерей это даже необходимо, или может в другое место, в Костромскую губернию, в нашу прежнюю вотчину.
— Ваше величество — с убеждением возразил я — уезжайте возможно скорее заграницу. При нынешних условиях даже в Крыму не житье.
— Нет, ни за что. Я не хотел бы уехать из России, я её слишком люблю. Заграницей мне было бы слишком тяжело, да и дочери и Алексей ещё больны.
3 (16) марта 1917 года.
Михаил Александрович Романов отрекся от престола. Император по этому поводу записал в дневнике: "Оказывается, Миша отрекся. Его манифест кончается четыреххвосткой (от названия плетки рабовладельцев - всеобщим, прямым, тайным и равным голосованием - ред.) для выборов через 6 месяцев в Учредительное собрание. Бог знает, кто надоумил его подписать такую гадость!"
Отречение Михаила Александровича Романова.
Зал совещаний в салоне личного вагона Государя Императора Николая II, где и произошло отречение от престола.
Гостевой салон
Рабочий стол Государя Императора.
Диван в личных покоях Императора.
Важнейшим элементом новой мифологии о февральской революции стала организация похорон "мучеников революции" - только в Петрограде во время беспорядочной стрельбы неизвестных пулеметчиков погибло около 300 человек, около 1200 человек были ранены.
5 (18) марта 1917 года Петроградский Совет рабочих и солдатских депутатов постановил назначить похороны на 10 марта. Этот день объявлялся «днем воспоминания о жертвах Революции и всенародным праздником Великой Русской Революции на все времена». Было предписано организовать похороны как «всенародные и общегражданские» без церковного обряда. Церковная панихида могла быть совершена родственниками погибших «по их убеждению». Священники военных храмов в этот день должны были совершить заупокойные богослужения в храмах. В похоронах жертв революции призвано было участвовать все население столицы, а также Петроградского гарнизона в полном составе. Однако 10 марта похороны не состоялись и срок церемонии еще не раз переносился, пока, наконец, не была назначена окончательная дата – 23 марта 1917 г.
Дискуссии разгорелись по поводу выбора места захоронения. Первоначально большинство делегатов высказалось в пользу Дворцовой площади, но появились возражения. Организаторов беспокоили почвенные воды под Дворцовой площадью, опасались, что братские могилы нарушат целостность знаменитого архитектурного ансамбля площади. Назывались Казанский собор, Знаменская площадь. Петроградский Совет принял решение о захоронении жертв революции на Марсовом поле. Склеп планировалось разместить под огромной колонной, рядом воздвигнуть «по всем правилам науки, техники и искусства» здание для российского парламента, которое должно было стать центром управления всей Россией. Грандиозный вход в здание парламента, обращенный к Неве, должны были украшать статуи видных деятелей революции.
22 февраля (7 марта) 1917 года
Николай II уезжает из Петрограда в Могилёв в Ставку Верховного Главнокомандующего. Перед отъездом он получил заверения министра внутренних дел Протопопова А. Д. о том, что ситуация в столице полностью под его контролем; арестовав в конце января Рабочую группу Центрального ВПК и предотвратив массовую демонстрацию в день открытия новой сессии Госдумы, Протопопов был абсолютно уверен, что ему удалось подавить революцию в зародыше.
Тем временем в столице антивоенные митинги, посвящённые Дню работницы, начали стихийно перерастать в массовые стачки и демонстрации. Произошли первые стычки с казаками и полицией.
Из дневника Зинаиды Гииппиус: «23 февраля, четверг. Сегодня беспорядки. Никто, конечно, в точности ничего не знает. Общая версия, что началось в Выборгской, из-за хлеба. Кое-где остановили трамваи (и разбили). Будто бы убили пристава. Будто бы пошли на Шпалерную, высадили ворота (сняли с петель) и остановили завод. А потом пошли покорно, куда надо, под конвоем городовых, - все "будто бы". Так как (до сих пор) никакой картины организованного выступления не наблюдается, то очень похоже, что это обыкновенный голодный бунтик, какие случаются и в Германии. Правда, параллелей нельзя проводить, ибо здесь надо учитывать громадный факт саморазложения правительства. И вполне учесть его нельзя, с полной ясностью. Как в воде, да еще мутной, мы глядим и не видим, в каком расстоянии мы от краха. Он неизбежен».
24 февраля (9 марта) 1917 года
Началась всеобщая забастовка (свыше 214 тыс. рабочих на 224 предприятиях). Колонны демонстрантов прорывались через Литейный мост на левый берег Невы. Во второй половине дня начались непрерывные массовые митинги на Знаменской площади; здесь казаки отказались разгонять демонстрантов. Отмечались отдельные случаи нелояльного поведения казаков. Во время одного из инцидентов казаки прогнали полицейского, ударившего женщину нагайкой. Согласно воспоминаниям большевика Каюрова, один из казачих патрулей «улыбался» рабочим-демонстрантам, а один из казаков даже «хорошо подмигнул».
25 февраля (10 марта) 1917 года
Из дневника Зинаиды Гииппиус: «Трамваи остановились по всему городу. На Знаменской площади митинг (мальчишки сидели, как воробьи, на памятнике Ал. III). Пр-во, по настоянию Родзянки, согласилось передать продовольственное дело городскому управлению. Как всегда - это поздно. Риттих клялся Думе, что в хлебе недостатка нет. Возможно, что и правда. Но даже если... то, конечно, и это "поздно". Хлеб незаметно забывается, забылся, как случайность.
26 февраля (11 марта) 1917 года
Царь получил паническую телеграмму от председателя Думы Родзянко, утверждавшую, что «в столице анархия» и «части войск стреляют друг в друга». Вероятно, телеграмма была связана с произошедшим в этот день бунтом 4-й роты запасного батальона лейб-гвардии Павловского полка, участвовавшего в разгонах рабочих демонстраций. Солдаты открыли огонь по полиции и по собственным офицерам. В тот же день мятеж был подавлен силами Преображенского полка, однако более 20 солдат дезертировали с оружием.
Царь отказался как-либо реагировать на первую телеграмму Родзянко, заметив министру императорского двора Фредериксу, что «опять этот толстяк Родзянко пишет мне всякий вздор».
Из дневника Зинаиды Гииппиус: «Сегодня с утра вывешено объявление, что "беспорядки будут подавляться вооруженной силой". На объявление никто не смотрит. Взглянут - и мимо. У лавок стоят молчаливые хвосты. Морозно и светло. На ближайших улицах как будто даже тихо. Но Невский оцеплен. Появились казаки и стали с нагайками скакать вдоль тротуаров, хлеща женщин и студентов. (Это я видела также и здесь, на Сергиевской, своими глазами.) На Знаменской площади казаки вчерашние - "новые" - защищали народ от полиции. Убили пристава, городовых оттеснили на Лиговку, а когда вернулись - их встретили криками: "Ура, товарищи-казаки!"
27 февраля (12 марта) 1917 года
В Петрограде началось вооружённое восстание. Первой подняла мятеж учебная команда запасного батальона Волынского полка в числе 600 человек во главе со старшим фельдфебелем Т. И. Кирпичниковым. К мятежному Волынскому полку присоединились запасные батальоны Литовского и Преображенского полков вместе с 6-м сапёрным батальоном. Часть офицеров этих полков разбежалась, а некоторые были убиты.
Восставшие солдаты разгромили встретившиеся у них на пути казармы жандармских рот, избивали и убивали полицейских в форме. Направившись на Литейный проспект, они по пути соединились с восставшими рабочими Петроградского орудийного и патронного заводов. Около 1300 был захвачен Арсенал. Оружие бесконтрольно распределялось среди демонстрантов. Как и во время Французской революции, нападениям подверглись тюрьмы, из которых толпа освобождала заключённых. Было сожжено здание Окружного суда, и толпа блокировала пожарных, пытавшихся потушить здание. Также были захвачены городские тюрьмы «Кресты», Литовский замок, следственная тюрьма — Дом предварительного заключения (ДПЗ «Шпалерка») на Шпалерной улице, откуда были выпущены все заключённые, в том числе уголовники.
По городу начались погромы полицейских участков, убийства полицейских и офицеров, грабежи и мародёрства. Далее тысячи солдат пришли к Таврическому дворцу (с 1906 года резиденция Государственной думы) и заняли его. Дума оказалась в двусмысленной ситуации: с одной стороны, она получила указ царя о собственном роспуске и опасалась подхода к Петрограду предполагаемой «карательной экспедиции». С другой же стороны, она оказалась осаждена толпой революционных солдат и рабочих, пришедших к Думе как к основному на тот момент центру оппозиции. В результате Дума решила, формально подчинившись указу о роспуске, вместе с тем продолжить собираться под видом «частных совещаний». Начавшееся заседание Совета старейшин и Частного совещания Государственной думы избрало орган власти — Временный комитет Государственной думы («Комитет Государственной думы для водворения порядка в Петербурге и для сношения с учреждениями и лицами»).
Генерал Хабалов попытался организовать сопротивление революционерам, сформировав под командованием энергичного полковника Кутепова сводный отряд численностью до 1 тыс. чел., однако, ввиду огромного численного превосходства революционных солдат, отряд был блокирован в районе Кирочной и Спасской улиц и рассеялся среди толпы.
К вечеру на сторону революции перешло около 67 тыс. солдат Петроградского гарнизона. Восстание уже начало распространяться за пределы Петрограда. Взбунтовался Первый пулемётный запасной полк в Ораниенбауме и, убив 12 своих офицеров, самовольно выдвинулся в Петроград через Мартышкино, Петергоф и Стрельну, присоединив к себе по дороге ряд частей. Вечером в Таврическом дворце был избран Исполком Петроградского совета рабочих депутатов (с 1 марта Петроградский совет рабочих и солдатских депутатов), руководство в нём осуществляли эсеры и меньшевики.
Из дневника Зинаиды Гииппиус: «Мимо окон идет страшная толпа: солдаты без винтовок, рабочие с шашками, подростки и даже дети от 7-8 лет, со штыками, с кортиками. Сомнительны лишь артиллеристы и часть семеновцев. Но вся улица, каждая сияющая баба убеждена, что они пойдут "за народ". <...> 4 часа. Стреляют - большую часть в воздух. Известия: раскрыты тюрьмы, заключенные освобождены. Кем? Толпы чаще всего - смешанные. Кое-где солдаты "снимали" рабочих (Орудийный завод) - рабочие высыпали на улицу. Из предварилки между прочим выпущен и Манасевич, его чуть ли не до дому проводили.
Взята Петропавловская крепость. Революционные войска сделали ее своей базой. Когда оттуда выпустили Хрусталева-Носаря (председатель совета рабочих депутатов в 1905 г.), рабочие и солдаты встретили его восторженно. По рассказу Вани Пугачева на кухне (Ваня - старинный знакомый, молодой матрос): "Он столько лет страдал за народ, так вот, недаром. (Мое примечание: Носарь эти десять лет провел в Париже, где вел себя сомнительно, вернулся только с полгода; по всем сведениям - сумасшедший...) Сейчас это его взяли и повезли в Думу. А он по дороге: постойте, говорит, товарищи, сначала идите в Окружной суд, сожгите их гадкие дела, там и мое есть. Они пошли, подожгли, и сейчас горит. Ну, привезли в Думу - к депутатам. Те сейчас согласились, пусть он какую хочет должность берет и министров выбирает. Стал он, значит, глава совета рабочих депутатов. (Мое примечание: Ваня совсем не "серый" матрос, но какая каша, даже любопытно: "глава" сов. раб. депутатов - "выбирает" министров и садится на любую "должность"...) Потом говорит: поедемте на Финляндский вокзал вызванные войска встречать, чтобы они сразу стали за народ... Ну, и уехали".
Окружной суд, действительно, горит. Разгромлено также Охранное отделение, и дела сожжены».
28 февраля (13 марта) 1917 года
Временный комитет Государственной думы объявил, что берёт власть в свои руки. В течение дня Временный комитет назначил генерала Л. Г. Корнилова на пост командующего войсками Петроградского округа и разослал своих комиссаров во все министерства.
Из дневника Зинаиды Гииппиус: «В 4 ч. известие: по Вознесенскому идет присоединившаяся артиллерия. На немецкой кирке пулемет. Стреляет в толпу. Пришел Карташев, тоже в волнении и уже в экстазе (теперь не "балет"!)
- Сам видел, собственными глазами. Питиримку повезли! Питиримку взяли и в Думу солдаты везут!
Это наш достойный митрополит, друг покойного Гриши.
Войска - по мере присоединения, а присоединяются они неудержимо, - лавиной текут к Думе. К ним выходят, говорят. Знаю, что говорили речи Милюков, Родзянко и Керенский. Приходят люди, люди... Записать всего нельзя. Они приходят с разных концов города и рассказывают все разное, и получается одна грандиозная картина. Мы сидели все в столовой, когда вдруг совсем близко застрекотали пулеметы. Это началось часов в 5. Оказывается, пулемет и на нашей крыше, и на доме напротив, да и все ближайшие к нам (к Думе) дома в пулеметах. Их еще с 14-го Протопопов наставил на всех высотах, даже на церквах (на соборе Спаса Преображенского тоже). Алекс.-Невский участок за пулемет с утра подожгли. Но кто стреляет? Хотя бы с нашего дома? Очевидно, переодетые - "верные" – городовые».
В тот же день царь отбыл из Ставки в Могилёве, намереваясь попасть в Царское Село, где на тот момент находилась императрица с семьей.
В ночь на 1 (14) марта 1917 года
Царский поезд был блокирован на станции Малая Вишера. По полученным сообщениям, путь впереди был захвачен восставшими. В действительности на станции Любань появились революционные солдаты, которые разграбили буфет, но арестовывать царя не собирались. Николай II приказал развернуть поезд на Бологое и убыть в Псков, где находился штаб Северного фронта.
Популярная легенда гласит, что Николай II отрёкся от престола на станции Дно. На самом деле, отречение произошло на следующий день во Пскове, а Дно было для поезда предыдущей остановкой.
Британские дипломаты позируют в компании восставших солдат. Обратите внимание: Николай II - еще законный правитель Российской империи, но английские "союзники" уже празднуют победу "революции".
В этот же день Временный комитет Государственной думы получил признание Великобритании и Франции. Тем временем окончательно перешел на сторону революции гарнизон Царского Села, где все ещё находилась императрица. Пытаясь спасти положение и вою семью, царь согласился ввести в стране ответственное министерство (конституционную монархию). Подписав соответствующий документ, царь отдал приказ войскам ничего не предпринимать – он рассчитывал, что указ об ограничении самодержавия охладит все страсти.
1 (14) марта 1917 года
Царский поезд прибывает в Псков, где находился штаб армий Северного фронта генерала Н. В. Рузского. Между 14 и 15 часами Рузский вошёл к царю в сопровождении генералов Данилова Ю. Н. и Саввича С. С., и поставил ультиматум об отречении: «Если вы не подпишете — я не отвечаю за вашу жизнь».
2 (15) марта 1917 года
Царь принял решение об отречении в пользу сына при регентстве великого князя Михаила Александровича. Сразу после этого, около 16 часов, он отправил телеграмму генералу Алексееву с другим содержанием отречения: «Во имя блага, спокойствия и спасения горячо любимой России, я готов отречься от престола в пользу моего сына. Прошу всех служить ему верно и нелицемерно. НИКОЛАЙ»
Отречение Николая II.
Правда, как уверяет часть исследователей, подпись монарха подделана: на документе отсутствуют титул Царя и личная печать Монарха. Кроме того, Государь никогда не подписывал бумаг карандашом. Зато на «манифесте» присутствует и «подпись» министра императорского двора графа Фридерикса, который в тот момент отсутствовал в Пскове.
Находившийся в царском поезде полковник Мордвинов А. А. позже так описывал свою беседу с царем о его дальнейшей судьбе:
— Я сам ещё хорошо не знаю — с печальным недоумением ответил государь — всё так быстро повернулось… На фронт, даже защищать мою родину, мне вряд ли дадут теперь возможность поехать, о чём я раньше думал. Вероятно, буду жить совершенно частным человеком. Вот увижу свои матушку, переговорю с семьей. Думаю, что уедем в Ливадию. Для здоровья Алексея и больных дочерей это даже необходимо, или может в другое место, в Костромскую губернию, в нашу прежнюю вотчину.
— Ваше величество — с убеждением возразил я — уезжайте возможно скорее заграницу. При нынешних условиях даже в Крыму не житье.
— Нет, ни за что. Я не хотел бы уехать из России, я её слишком люблю. Заграницей мне было бы слишком тяжело, да и дочери и Алексей ещё больны.
3 (16) марта 1917 года.
Михаил Александрович Романов отрекся от престола. Император по этому поводу записал в дневнике: "Оказывается, Миша отрекся. Его манифест кончается четыреххвосткой (от названия плетки рабовладельцев - всеобщим, прямым, тайным и равным голосованием - ред.) для выборов через 6 месяцев в Учредительное собрание. Бог знает, кто надоумил его подписать такую гадость!"
Отречение Михаила Александровича Романова.
Зал совещаний в салоне личного вагона Государя Императора Николая II, где и произошло отречение от престола.
Гостевой салон
Рабочий стол Государя Императора.
Диван в личных покоях Императора.
Важнейшим элементом новой мифологии о февральской революции стала организация похорон "мучеников революции" - только в Петрограде во время беспорядочной стрельбы неизвестных пулеметчиков погибло около 300 человек, около 1200 человек были ранены.
5 (18) марта 1917 года Петроградский Совет рабочих и солдатских депутатов постановил назначить похороны на 10 марта. Этот день объявлялся «днем воспоминания о жертвах Революции и всенародным праздником Великой Русской Революции на все времена». Было предписано организовать похороны как «всенародные и общегражданские» без церковного обряда. Церковная панихида могла быть совершена родственниками погибших «по их убеждению». Священники военных храмов в этот день должны были совершить заупокойные богослужения в храмах. В похоронах жертв революции призвано было участвовать все население столицы, а также Петроградского гарнизона в полном составе. Однако 10 марта похороны не состоялись и срок церемонии еще не раз переносился, пока, наконец, не была назначена окончательная дата – 23 марта 1917 г.
Дискуссии разгорелись по поводу выбора места захоронения. Первоначально большинство делегатов высказалось в пользу Дворцовой площади, но появились возражения. Организаторов беспокоили почвенные воды под Дворцовой площадью, опасались, что братские могилы нарушат целостность знаменитого архитектурного ансамбля площади. Назывались Казанский собор, Знаменская площадь. Петроградский Совет принял решение о захоронении жертв революции на Марсовом поле. Склеп планировалось разместить под огромной колонной, рядом воздвигнуть «по всем правилам науки, техники и искусства» здание для российского парламента, которое должно было стать центром управления всей Россией. Грандиозный вход в здание парламента, обращенный к Неве, должны были украшать статуи видных деятелей революции.
Немає коментарів:
Дописати коментар